Дворянское гнездо краткое содержание
Разразился скандал: Ивана отец лишил наследства, а девку приказал отправить в дальнюю деревню. Собравшись с духом, Лиза вновь вышла к гостям и перекинулась несколькими фразами с Паншиным. Материал подготовлен совместно с учителем высшей категории Кучминой Надеждой Владимировной. Позже он вернулся в Россию и его появление в родном городе наделало немало шума. Она вышла в гостиную готовая к столкновению.
По словам режиссёра Сергея Соловьёва , фильм был обруган «всей нашей советской либеральной интеллигенцией» [1]. Он утверждал, что экранизатор приукрасил тургеневскую Россию, «увлёкся не красотой, а красивостью», «не простотой, а пышностью», «не сутью, а внешностью».
Александр Мачерет оспаривал эту оценку в «Литературной газете» в статье «Чувство красоты» и, напротив, хвалил фильм [3]. В журнале « Искусство кино » печатались противоречивые отзывы.
В номере 12 за год столкнулись мнения В. Ольгина и Л. Ольгин утверждал: «Как ни суров приговор, я всё же должен сказать, что А. Михалкову-Кончаловскому, по-видимому, нечего пока сказать об эпохе, которую он решил воскресить.
Льву Аннинскому фильм казался «необходимым и интересным опытом художника» [5]. Он написал: «Фильм А. Михалкова-Кончаловского, если хотите, символичен, а не драматичен. Люди с их страстями показаны здесь как составная часть старого декора. Но вот парадокс и загадка этого фильма: вас не оставляет ощущение, что человек всё-таки присутствует здесь. Только он явлен не в привычной художественной системе: образ — характер — поступок, а в самой тональности ленты, в одухотворении её» [6].
Дискуссия продолжилась в году. Критик У. Гуральник считал, что роман был потерян при экранизации [7]. Александр Липков утверждал, что «фильм изумительно красив» [8] и «важен своим итогом, простым и в то же время неповторимо современным» [9]. Михалкова-Кончаловского; тот пафос, с каким сняты в нём пейзажи, интерьеры, портреты; эпизод у барышника; символическая крестьянская девочка, наконец, — всё это конечно же попытка перевести в эмоционально-зрительный ряд всё ту же общую нашу думу о судьбе родины, о её величии и красоте», — писал Д.
Стариков [10]. Литературовед В. Турбин , положительно оценивая картину, видел в ней не столько экранизацию, сколько самостоятельное произведение с современным смыслом [11]. Литературовед Вадим Кожинов упрекал режиссёра, что он «заигрался» с модной в то время эпохой и ему нечего сказать о ней [12].
Кожинов был особенно недоволен «шутовской фигурой горбуна, дирижирующего воображаемым оркестром или хором» [13]. Режиссёр Сергей Соловьёв так оценивал фильм: «… практически мне нравилось в картине всё. И актёры, включая, разумеется, и Л. Кулагина — Лаврецкого, тоже, помню, дружно тогда обруганного. Общение с Лизой впервые за долгие годы «расшевелило» старого музыканта.
Он решился написать кантату, посвященную молодой девушке. Лемм никак не ожидал, что об этом станет еще кому-нибудь известно. Старика неприятно поразило упоминание о его творении Паншиным.
Лиза укорила ухажера за то, что он упомянул при Лемме о его музыкальном произведении. Девушка показала Владимиру Николаичу кантату с условием, что он никому, особенно немцу, об этом не расскажет.
Паншин с хорошо скрываемым притворством принялся извиняться. Мало-помалу он незаметно перевел разговор на себя, фактически вынудив Лизу оправдывать его необдуманное поведение. Молодые люди примирились и стали вместе разыгрывать сонату. Паншин вскоре сбился и предложил девушке заняться рисованием.
Лиза принесла альбом, в котором делала копию пейзажа, нарисованного Владимиром Николаичем. В комнату зашел Лемм, окончивший урок для Леночки. Паншин попытался уговорить его остаться на чай, но немец с угрюмым видом отклонил приглашение и поспешно вышел из дома. Лиза догнала старика и извинилась перед ним за разглашение тайны кантаты.
Лаврецкий зашел в дом и поздоровался с хозяйкой. Неожиданный приход Федора Иваныча заметно взволновал Калитину. Она представила ему Гедеоновского и Паншина. Марья Дмитриевна не знала, как вести себя по отношению к Лаврецкому. Всем своим видом она пыталась показать, что разделяет его несчастие.
Это показное сочувствие было неприятно Федору Иванычу. В комнату зашла Марфа Тимофеевна. Старушка была искренне рада, увидев Лаврецкого, которого она знала еще ребенком. Федор Иваныч сказал, что приехал из Германии. Он намеревался остаться в России и жить в своей небольшой деревушке Васильевское. Федор Иваныч Лаврецкий принадлежал к старинному, но незнатному и небогатому дворянскому роду. Его дед, Петр Андреич, распродал большую часть родового имения.
Он взял в жены скромную девушку Анну Павловну, которая родила ему сына Ивана и дочку Глафиру. Иван с детства жил в Петербурге у богатой тетки, которая преклонялась перед европейской культурой. Для воспитания и обучения мальчика были наняты иностранные учителя. От них и от тетки Ивану передалась любовь ко всему европейскому. Когда Ивану было двадцать лет, тетка вышла замуж за какого-то пронырливого француза.
Почувствовав себя «приживальщиком», молодой человек вернулся в родное имение. Между отцом и сыном сразу же установились напряженные отношения. Европейские привычки юноши вызывали отвращение и злобу у простого русского барина. Ситуация обострилась, когда Иван вступил в любовную связь с простой девкой Маланьей. Вскоре об этом стало известно Петру Андреичу. Во время ссоры сын заявил отцу, что собирается взять Маланью в жены.
После такого заявления он был вынужден бежать из дома. Обвенчавшись с Маланьей, Иван Петрович попросился пожить у своего троюродного брата Дмитрия Пестова, вместе с которым жила сестра Марфа Тимофеевна. Иван Петрович, оставив у Пестовых жену, вернулся в Петербург.
Француз уже успел «обчистить» тетку и скрылся.
Чувствуя вину перед племянником, она отдала ему последние деньги и вскоре умерла. Иван Петрович отправился в Англию. В дороге он получил известие о рождении сына — Федора Иваныча. Петр Андреич долго не мог простить сына, который к тому же уехал за границу. Переменить решение его вынудила смертельная болезнь Анны Павловны. Чувствуя близкую смерть, она попросила мужа позволить ей проститься с невесткой и хотя бы раз посмотреть на внука.
Петр Андреич приказал перевезти Маланью с Федей в свой дом. Также он написал сыну письмо, объявив, что возвращает ему родительское благословение. Иван Петрович не спешил возвращаться в Россию. Бывшая крепостная Маланья чувствовала себя очень неловко. К тому же к ней постоянно придиралась Глафира Петровна, недовольная тем, что придется делить наследство с братом и его супругой.
Она взяла на себя воспитание маленького Феди. Ивану Петровичу все же пришлось приехать на родину во время Отечественной войны г. Сразу же после изгнания армии Наполеона он вновь уехал за границу. Маланья, измученная постоянными придирками Глафиры Петровны, зачахла и тихо скончалась. Спустя пять лет на тот свет отправился и Петр Андреич.
Смерть отца и необходимость взять на себя управление имением вынудили Ивана Петровича вернуться домой. Прожив долгое время в Великобритании, Иван Петрович превратился в ярого англомана. Приехав домой, он принялся за энергичные преобразования в родном имении.
Правда, изменения были лишь внешние. Всеми хозяйственными делами, как и прежде, заведовала Глафира Петровна, придерживающаяся вековых русских порядков. Преобразования Ивана Петровича больше всего отразились на воспитании Феди, которому к тому времени было уже двенадцать лет. До возвращения отца воспитанием Феди занималась Глафира Петровна. Она была очень строга по отношению к мальчику.
Единственное развлечение, которое было позволено Феде — просмотр книги с картинками «Символы и эмблемы». Иван Петрович рьяно принялся за воспитание сына по особой спартанской системе: обливание холодной водой, стрельба из арбалета, разные физические упражнения, изучение точных наук, и т.
В целом эта система положительно сказалась на здоровье мальчика. Правда при этом Иван Петрович стремился привить сыну такие качества, как равнодушие, грубость, презрение к женщинам и т.
Мальчик становился все более замкнутым и нелюдимым. После подавления восстания декабристов с Иваном Петровичем произошла резкая перемена. Англоман превратился в типичного барина-деспота. Забыв все европейские манеры и привычки, он стал много молиться, париться в бане и т. Затем Иван Петрович потерял зрение и еще пару лет мучил сестру и всю дворню своими капризами. Когда он скончался, Федору Иванычу уже исполнилось двадцать три года. Отцовское воспитание превратило Федора Иваныча в странного юношу.
Обладая незаурядным умом и проницательностью, он был крайне замкнутым, не имел никаких навыков общения и опасался даже смотреть на женщин. Сознавая свои недостатки, Лаврецкий поступил в Московский университет. Из всех однокашников он близко сошелся только с одним — неким Михалевичем. Находясь как-то в театре, Федор Иваныч заметил девушку поразительной красоты.
От Михалевича он узнал ее имя — Варвара Павловна Коробьина. Это была дочь старого отставного генерала. Догадавшись о чувствах приятеля, Михалевич предложил представить его семейству Коробьиных. Проведя несколько дней в стыдливых размышлениях, Лаврецкий принял предложение друга. Семейство было бедное и вело очень скромный образ жизни.
Павел Петрович был вынужден выйти в отставку после попытки совершить финансовую операцию с казенными деньгами. С тех пор он получал небольшую пенсию и предпочитал обедать в гостях. Сгорая от стыда, Лаврецкий пришел с Михалевичем к Коробьиным, но очень скоро его робость испарилась без следа. Узнав о количестве душ нового гостя, генерал проявил радушие.
Варвара Павловна тоже благосклонно отнеслась к Федору Иванычу. Лаврецкий стал часто ходить к Коробьиным и через полгода сделал красавице предложение. Оно было немедленно принято. Родители невесты поставили условие: жених должен бросить учебу в университете.
Лаврецкий охотно принял это условие и вместе с супругой вернулся в свое имение в Лавриках. Эта женщина незаметным образом смогла довести тетку мужа до того, что та в гневе покинула родное имение. Управление хозяйством взял на себя приехавший Павел Петрович.
Осенью по желанию Варвары Павловны супруги переехали в Петербург. Лаврецкий продолжил самостоятельное обучение, а его прелестная жена превратила квартиру в модный салон, где каждый вечер собиралось изысканное общество. Варвара Павловна родила сына, но он умер в младенчестве. Следуя советам докторов, супруги поехали за границу. Прожив некоторое время в Швейцарии и Германии, они обосновались в Париже. В столице Франции Варвара Павловна тоже сумела превратить семейное жилище в знаменитое место сборища знатных и «талантливых» людей.
Одним из ее знакомых стал мусье Жюль — наглый француз со скандальной репутацией. Федора Иваныча уже давно тяготил этот бесцельный и пустой образ жизни, но он не смел ни в чем противоречить своей обожаемой жене. Однажды в отсутствии жены Лаврецкий нашел на полу записку. Это было любовное послание к Варваре Павловне от частого гостя — француза Эрнеста.
Федор Иваныч почувствовал, что сходит с ума. Его доверие к супруге было настолько велико, что он никогда не думал о возможности измены с ее стороны. Опасаясь убить в гневе жену, Лаврецкий выбежал из квартиры и всю ночь бродил по парижским улицам. На другой день он отправил Варваре Павловне эту гнусную записку и добавил от себя, что не желает видеть изменщицу, но назначает ей солидное содержание.
В ответном обширном письме Варвара Павловна умоляла простить ее. Лаврецкий проигнорировал ее мольбы и написал бурмистру в Лаврики, что Павел Петрович должен немедленно покинуть имение, сдав все хозяйственные дела. Федор Иваныч покинул Париж и четыре года прожил в Италии.
Поначалу он следил за женой по газетным сообщениям. Варвара Павловна родила дочь. Она нередко попадала в скандальные любовные истории. Утром следующего дня, перед отправкой в Васильевское, Федор Иваныч зашел проститься с Калитиными.
На пороге дома он встретил Лизу, которая отправлялась в церковь. Лаврецкий зашел к Марье Дмитриевне. Та призналась ему, что надеется на брак между Лизой и Паншиным. Марфа Тимофеевна была в своей комнате в обществе «любимцев»: снегиря, кота, собачонки, девочки-сироты Шурочки и своей единственной подруги — престарелой вдовы Настасьи Карповны.
Она заявила, что Лиза никогда не станет женой Владимира Николаича. По пути в деревню Лаврецкий с приятным чувством глядел на родные места и невольно предался воспоминаниям. Ему вспомнилась умирающая мать, ослепший отец, жена….
Федор Иваныч прошелся по дому и деревне, съел спешно приготовленную жесткую курицу, напился чаю и улегся спать. Антон и бывшая птичница Апраксея еще долго обсуждали приезд барина в Васильевское. Они не могли понять, почему их барин выбрал для жилья деревню вместо богатого родового имения. На другое утро, отдав несколько малозначительных приказаний, Лаврецкий сел и задумался.
Глядя на неспешную сельскую жизнь, он надеялся, что здесь сможет обрести покой и навсегда забыть о своем несчастье. Половину месяца Федор Иваныч наводил порядок в доме. По вечерам он читал, но гораздо охотнее слушал бесчисленные истории о прошлом, которые ему рассказывал Антон. Спустя еще неделю Лаврецкий съездил в город О. Покинув их дом вместе с Леммом, он зашел к немцу и просидел у него до глубокой ночи.
Федор Иваныч пригласил Лемма к себе в деревню. Перед отъездом они вновь зашли в гости к Марье Дмитриевне, но на этот раз настроение старика испортил Паншин. Музыкант весь вечер угрюмо просидел в углу. По дороге в Васильевское Лемм разговорился.
Он рассуждал о музыке и о будущем Лизы. Старик признался Лаврецкому, что уже не способен создать какое-нибудь значительное музыкальное произведение. Приехав в деревню Федор Иваныч отвел Лемма в отведенную для него комнату. Немец еще долго не мог заснуть, чувствуя что-то похожее на вдохновение. На следующее утро за чаем Лаврецкий намекнул Лемму на возможность свадьбы Лизы и Паншина.
Взволнованный музыкант заявил, что у дочери Калитиной возвышенная душа; она никогда не полюбит дилетанта. Правда, на решение Лизы может повлиять ее мать, считающая Паншина достойным женихом. Спустя два дня он отправился к ним с приглашением.
Лаврецкий сперва хотел поговорить с Лизой наедине. Неожиданно девушка упомянула о его неверной супруге. Она заявила, что Федор Иваныч должен простить ее. Лаврецкий стал объяснять Лизе, почему он не может этого сделать. В разгар этих объяснений зашла Марья Дмитриевна. Лиза хотела уйти, но Федор Иваныч передал обеим женщинам свое приглашение.
Он добавил, что у него уже гостит Лемм. После некоторых колебаний старшая Калитина согласилась. Было решено взять с собой Леночку и Шурочку. Марья Дмитриевна заикнулась о приглашении Паншина, но Лаврецкий мягко отклонил ее предложение. Вернувшись в Васильевское, Федор Иваныч с удивлением увидел дожидавшегося его Михалевича.
Приятели не виделись уже много лет. Между ними тотчас же завязался оживленный разговор, порой переходивший в яростный спор. Друзья проговорили почти до утра. Лаврецкий отметил крайнюю бедность Михалевича, которого это, судя по всему, нисколько не беспокоило. Спустя два дня в Васильевское приехали Калитины. Лемм с торжественным видом преподнес Лизе сочиненный им накануне романс. Девушка попробовала исполнить его, но все заметили, что попытка старика что-то создать оказалась неудачной.
Вечером Лаврецкий пригласил Калитиных на рыбалку. Сев возле Лизы, он завел с ней беседу о Паншине. Девушка назвала Владимира Николаича «хорошим человеком», который нравится ее матери. Федор Иваныч заявил, что у Паншина «сердца-то… и нету». Когда наступил вечер, Марья Дмитриевна засобиралась домой. Лаврецкий верхом на коне провожал Калитиных. Он ехал возле кареты и говорил с Лизой.
Вернувшись домой, Федор Иваныч еще долго вспоминал подробности беседы, думал о чистой и милой девушке и ее отношениях с Паншиным. На другой день, перебирая свежую прессу, Лаврецкий увидел заметку, поразившую его, как удар грома.
В ней сообщалось о скоропостижной смерти «очаровательной москвитянки» — его супруги. На следующее утро Лемм заявил, что ему пора возвращаться в город. Лаврецкий поехал вместе со стариком. Посетив ненадолго свою городскую квартиру, Федор Иваныч направился к Калитиным.
Там он встретился с Паншиным. Петербургский чиновник завел с Лаврецким долгий разговор на самые разные темы, но вскоре понял, что неприятен собеседнику. Постепенно гостиная стала наполняться людьми. Лаврецкого раздражало это шумное общество. Ему хотелось остаться с Лизой наедине и поделиться с ней важной новостью. Улучив удобный момент, когда Лиза вышла разливать чай, Федор Иваныч подошел к девушке и дал ей номер журнала с известием о смерти Варвары Павловны.
Затем он вернулся к остальным. Вскоре пришла Лиза. По изменившемуся лицу девушки было понятно, что она уже прочла журнальную заметку. Поговорить с Лизой наедине было невозможно.
Лаврецкий попрощался и отправился на свою квартиру. Уснуть он не смог, продолжая обдумывать случившееся. На следующее утро Федор Иваныч вновь пришел к Калитиным, недолго поговорил с Марьей Дмитриевной, а затем отправился с Лизой погулять по саду. Девушка была поражена журнальной заметкой. Она говорила Лаврецкому о Боге, необходимости простить жену и самому заслужить прощение. Федор Иваныч сказал, что, наконец-то, получил свободу. Он смутил Лизу замечанием, что хотел бы узнать о смерти Варвары Павловны раньше, до того, как познакомился с «чистой женской душой».
Лиза сказала собеседнику, что получила письмо с предложением от Паншина. Она еще ничего не ответила и находилась в мучительных размышлениях. Она с наивной простотой призналась, что не любит Владимира Николаича, но готова стать его женой, так как этого хочет ее мать. Федор Иваныч принялся с жаром убеждать девушку послушаться своего сердца и ни за что не выходить замуж за нелюбимого человека.
По крайней мере, Лиза должна серьезно задуматься о последствиях такого поступка. Вечером Лаврецкий вновь пришел к Калитиным. Марья Дмитриевна играла с Паншиным в карты. Она довольно-таки сухо приняла гостя, который стал ей уже надоедать. Владимир Николаич выглядел очень серьезным.
Федор Иваныч зашел к Марфе Тимофеевне. Вскоре к старушке заглянула Лиза. Марфа Тимофеевна сказала, чтобы та чем-нибудь заняла гостя. Лиза предложила Лаврецкому послушать ее игру на фортепьяно. Пока они переходили в другую комнату, девушка рассказала, что не дала Паншину окончательного ответа и попросила его подождать.
Федор Иваныч уже не мог скрывать от самого себя, что полюбил Лизу. Он постоянно думал о ней, вспоминал о своем неудавшемся браке, сравнивал Лизу с Варварой Павловной. Лаврецкий считал, что в свои тридцать пять лет вряд ли добьется от девушки взаимности, но в его душе теплилась слабая надежда.
Вернувшись в Васильевское, Федор Иваныч смог прожить там лишь четыре дня и опять поехал в город. Вместе с Лизой он сходил в церковь, хотя и не был особенно верующим человеком. Существовала вероятность, что заметка о смерти Варвары Павловны — всего лишь слух. Лаврецкий постоянно просматривал новые газеты и журналы, разыскивая подтверждение или опровержение этого сообщения. Он продолжал жить в городе и каждый день ходил к Калитиным.
Лиза вела себя очень странно. Она избегала оставаться с Федором Иванычем наедине, словно боялась его. Однажды у Калитиных Паншин произнес целую речь о необходимости коренных преобразований в России, которые должны осуществить «государственные люди».
Чиновник, безусловно, имел в виду самого себя. Лаврецкий стал возражать Владимиру Николаичу, отстаивая «народную правду» и самостоятельный путь развития страны. Он заявил, что, вернувшись в Россию, намерен «пахать землю».
Только это занятие может принести максимальную пользу. В завязавшемся споре Федору Иванычу удалось полностью «разбить» оппонента. Его «победу» одобрили Марфа Тимофеевна «Отделал умника» и Лиза. Спор сблизил между собой Лаврецкого и Лизу.
Оказалось, что их объединяет горячая любовь к России и всему русскому. Паншин еще некоторое время играл с Марьей Дмитриевной в карты. Когда игра закончилась, гости попрощались с Калитиными и отправились по домам. Лаврецкий не желал возвращаться на квартиру. Он бродил по улицам и совершенно неожиданно оказался перед калиткой в сад Калитиных.
